Книга Чёрного Солнца: Порог анализа

От Редакции. В новой главе гримуара «Liber Nigri Solis» рассматривается следующий порог Чёрного Солнца, «Порог анализа», связывающийся с практикой индивидуации.

Испытание порога – познание, да не «прямое», а как раз через подробнейшее описание, сначала личности (с профанного и с эзотерического полюсов), а потом и всей жизни практика. Уже с такой картой получится обоснованно предположить, как оформить и ограничить картографированную личность, чтобы кристаллизовать в её лице чёрный бриллиант.

Прагматизм и утилитаризм, ранее уже не раз называвшиеся важнейшими чертами практики эонического мага, выступают на этом пути ориентиром, без которого можно свалиться либо в фанатическую религиозность, либо в пустопорожний эстетизм. В этой связи говорится несколько слов и об «оккультном духовенстве» Чёрного Солнца – внешне не имеющем ни малейшего отношения ни к религии, ни к оккультному вообще.

Однако основное место главы занимает описание «Сумеречных врат». В этом разделе автор пытается рассказать о том, что в современном мире происходит на изнанке действительности, «на пустоши» и «под игом» ненавистного ему «постмодернизма».

Нужно сказать, для «пустоши» там кипит очень активная, мутирующая и видоизменяющаяся жизнь, полная новых видов, полутонов и взаимодействий, ранее невозможных. Возможностей же и шансов в этом месте, наоборот, открывается целое море – и научиться видеть их, приспособившись к новому миру, готовясь к окончанию постэонической засухи, воспользоваться ими и будет завершением индивидуации и пересечением очередного Порога.

fr.Chmn

Для получения гнозиса Чёрного Солнца как на личностном уровне, так и на уровне всего Эона необходим вдумчивый процесс различения и разделения. Сознательное применение такого научного подхода помогает в индивидуации мага, в процессе которой его эго должно быть сформировано и ограничено и затем обретать всё большую индивидуальность и уникальность до тех самых пор, пока не сконцентрируется в абсолютную сингулярность.

Хотя этому процессу целиком посвящён Путь левой руки, существуют конкретные техники, лучше всего подходящие для его запуска. Первая – профанный самоанализ. Претендент должен составить исчерпывающий список своих способностей, сильных и слабых сторон, черт характера и так далее. Важность и преимущество такого знания о себе в начале эзотерического или оккультного пути трудно переоценить. Мы порекомендуем даже тем, кто смог выжить и без него, восполнить пробел, отложив все прочие свои дела. Да, в некоторых видах оккультной работы такой самоанализ необязателен, но если мы говорим о взаимодействии с потоком Чёрного Солнца, то без понимания базовых аспектов собственного Я эта процедура если не обречена, то по крайней мере безрассудна.

Для эонической работы очень важны кровь и наследие мага, так что в этот список будет полезно включить также, насколько это возможно, полную информацию о его предках. Самому магу следует ознакомиться с историей, в которой те жили, с историей культуры, в которой они находились, как профанной, так и магической.

Вторая техника – максимальное восстановление собственной памяти мага. Каждый пробел должен быть исследован до тех пор, пока ум не начнёт его заполнять. Здесь не обязательно использовать оккультные приёмы или гипноз, т. к. без должной практики эзотерические инструменты могут оказаться довольно ненадёжными и скорее дадут информацию в не подходящем для данного опыта виде. Практику следует нацелиться на самовспоминание.

После завершения более-менее полной автобиографии магу следует перечислить предпочтения и личные качества – даже нейтральные или кажущиеся неважными. Продвигаясь из этих с виду безвредных областей, ему надлежит изучить все спорные и неясные моменты собственной натуры: эротические наклонности и обусловленности, навязчивые идеи, подавленные или запретные желания, личные амбиции, любимую эстетику, способы расслабления, укоренившиеся привычки и т. д.

Завершив самоисследование в профанном мире, маг может приступать к настолько же исчерпывающему рассмотрению всего встреченного в жизни эзотерического или оккультного, включая все использующиеся им системы и пр.

Познав себя таким образом, маг узнает, какие методы самосовершенствования больше всего ему подходят для развития сильных сторон и удаления слабостей. Таким же образом можно изучать не только себя, но и своё время или даже местоположение, что в итоге приведёт к мистическому созерцанию самого эона.

Янтарные Врата Чертогов Преисподней

Прагматизм и утилитарный подход к истине для оккультиста хороши не только в практических экспериментах, но также с этической и эонической сторон. Они позволяют выйти из системы чисто эстетических или религиозных оценок, приближая его к самоценной для него силе.

Также эти стандарты позволяют эффективно избегать многих недостатков философии силы. Её часто ошибочно ассоциируют с потоком Чёрного Солнца, который на самом деле не является упражнениями имморалиста в поклонении могуществу. Нет, речь идёт о не относящемся к морали обесценивании капризного и показушного дуалистического универсализма, и особенно постмодернизма – смехотворного культа всепроникающей относительной истины.
Чёрное Солнце, как и солнце вульгарное, светит на всех одинаково – и на профанов, и на посвящённых, но лишь последние могут его увидеть. Одного этого достаточно, чтобы установить естественную иерархию, так что его поток не нуждается в догматичном духовенстве для передачи и поддержания.

Эта ремарка может навести читателя на вопрос, существует ли у Чёрного Солнца оккультное духовенство. Если и существует, то оно может быть только эоническим, проявляющимся через практика, который играет заметную социокультурную роль, обладает влиянием, а его сознание созвучно Чёрному Солнцу и проводит его в обособленные культурные нексионы ¹. Такой человек будет живым храмом Чёрного Солнца, и его или её следует концептуально отличать даже от Мастера, ставшего своим собственным акаузальным нексионом.

Священник – тот, в ком Чёрное Солнце пребывает или обитает, либо тот, через кого оно пламенеет и приходит в мир, но священник не обязательно является акаузальным воплощением. По сути, религиозный подход к Чёрному Солнцу может выражаться почти как медиумический фанатизм. Заинтересовавшимся этим феноменом магам будет полезнее изучить психологию толпы и масс, а также тоталитарную политику, чем мистицизм религиозных ритуалов.

Эта практика предназначена не для того, чтобы принять или поверить в какой-то определённый вид экстремизма, популярный в текущем эоническом контексте. Скорее она полезна для понимания того, как обсуждаемые средства могут обернуться поиском самооправдания, коллаборацией с обыденным мышлением и последующим превращением в светскую религию или даже в «профанацию» традиции.

Янтарный ключ

Кажется, что некоторые области профанного знания граничат с оккультным. Гипноз, парапсихология, нейролингвистическое программирование и различные виды альтернативной медицины отчасти являются формой искусства, хотя поддаются экспериментальной демонстрации. Истории о потоке и традиции Чёрного Солнца в текущем эоне уже ассоциируются с гипертехнологией «вриля» и другими куда более странными вещами. Знакомство с подобными идеями для мага может быть как вопросом исключительно эстетическим, так и источником вдохновения для экспериментов и исследований. Так или иначе справедливо будет сказать, что одна из эонических сил образа Чёрного Солнца заключается в том, что оно переносится далеко за пределы области очевидного оккультизма, «эзотеризма» и духовных либо мистических устремлений.

Профанные легенды об атрибутах тайной силы и энергии Чёрного Солнца образуют Янтарный Ключ. Таким же образом в прежние эпохи непонятные, но доступные для научной демонстрации свойства электричества указывали на инициатическое знание.
Отсылка к образу янтаря в названии кажется случайной, но она подкреплена исторически. Экспериментаторы в области парапсихологии обнаружили у янтаря определённые таинственные свойства, которые делали его особенно полезным для развития соответствующих сил или пробуждения их в людях, имеющих предрасположенность.

Если говорить о магии, янтарь действительно особенно эффективен, если использовать его как ингредиент чар самосовершенствования. Кроме того, он станет великолепным талисманом Чёрного Солнца, особенно если содержит в себе биологические виды ушедших эонов. В этом случае он также может дать интересные эффекты и облегчить процесс атавистического возрождения. При желании маг может провести эксперимент, используя кусок янтаря с вырезанными сигилами Чёрного Солнца в качестве талисмана для атавистического пробуждения различных архаических, забытых потоков сознания, которые может вызвать в нём Чёрный Свет.

Сумеречные Врата

Пороговые состояния важны как для личного пути, так и на эоническом уровне. Существует множество мифов, в которых иномирье просачивается или перетекает в обыденный мир, или наоборот, когда скрытая дверь открывается лишь в определённое время. Техники, позволяющие этим воспользоваться или даже спровоцировать подобные явления, незаменимы для эонического мага, озабоченного возвращением волшебства в расколдованный мир.

Нигде, кроме как в традициях и космологиях иномирной силы, к которым тяготеет маг, детального описания соответствующих методов и образов не найти. Но существуют некоторые общие соображения на этот счёт, особенно касающиеся использования подобных практик в постмодернистском окружении.

Общепринятая реальность уже пошла трещинами, а в некоторых случаях – особенно в разрастающихся мультикультурных городах – разлетелась вдребезги. Потому о противоречии между ней и индивидуальной парадигмой можно уже не беспокоиться, вместо этого напряжение теперь будет возникать между двумя одинаково иномирными концепциями или различными традиционными течениями.

Вот перед вёльвой бурлит чёрный котёл, он переполнен костями детей – правда, из опалённых солнцем тропиков. Вот суфий сквозь сны прокладывает свой путь в алям аль-миталь – но тот лежит не за миражами населённой джиннами пустыни, а за снежными лесами центральной Германии, где подо льдом смешана кровь римлян и тевтонцев. Мы ведём речь не о синкретизме, а скорее об умении разглядеть едва уловимый альтернативный поток: вёльва замечает странную схожесть традиционного шаманизма своих местных саамских соперников и их коллег в Новом Мире; суфий обращается к Зелёному Человеку в его лиственном воплощении из докельтских мистерий.

В других случаях речь может идти о смещении баланса внутри традиции в том или ином направлении. Вот Чёрный Свет Мефистофеля затмевает вульгарное сияние Яхве, и синагога рушится в инфернальном огне… Вот Один висит на дереве на Среднем Западе Винланда бок о бок с местным шаманом. Шаманом, проливающим свою туземную кровь во имя вульгарного солнца, а в это время Солнце Чёрное уничтожает своего вульгарного двойника – и Один празднует принесённую чумой победу своих детей над здешними врагами… Вот Шива и Шакти танцуют на кладбище вместо шмашана – и вместо голодных духов пробуждают живых мертвецов.

Странные эонические превращения могут потребовать столь же странных перемен и трансформаций эстетического свойства. Валькирии пикируют с эскадрильей Красного Барона… Калки наступает верхом на танке… Кришна нажимает большую красную кнопку и вновь «становится Смертью, Разрушителем Миров»… неудавшийся Мессия опять принесён в жертву, замучен Ангелом Смерти под табличкой «Arbeit macht frei» вместо «INRI», или, быть может, сожжён в лагере чёрными рыцарями вместо легионов в алых плащах, окруживших его в Масаде.

В момент принятия мифического решения эонический маг может случайно обнаружить вечную драму, разворачивающуюся в закулисьях современной банальной демократии так же, как и тысячу лет назад, с такой же помпой и ритуалами древних королевских дворов – и даже принять в ней участие. Эффект от поисков или колдовства в действительно демифологизированной пустоши будет гораздо острее и ярче, если пустошь вписать в миф, а не проигнорировать так, будто это не постэонический декаданс довёл её до нынешнего состояния.

Так что Святой Грааль следует искать в урбанистическом кошмаре, а не в каком-то воображаемом мире за его пределами. Асы больше не осаждают замки и крепости Йотунов – они бомбят их фабрики и уничтожают их лидеров межконтинентальными Молотами Тора.

Это не просто поэтические примеры того, что можно снова придать скучному миру волшебный вид, наполнив его мифологическими отсылками. Хотя религиозные евреи израильских сил «обороны», должно быть, находят особое удовлетворение в том, чтобы повергать хананейских противников на машине, именующейся «Меркавой», а не бессмысленной буквенно-цифровой мешаниной с сомнительным гематрическим значением. По слухам, и в недавнем конфликте христианские фундаменталисты испытывали определённое праведное удовольствие, зная, что MOAB ² поможет им уничтожить сарацин, этих нечестивых измаильтян, во время крестового похода на Вавилон от имени Нового Сиона. А теперь представьте себе неуловимую разницу в массовом восприятии, если бы какая-нибудь военная технология называлась «Сатана» (Синхронный АнтиТеррористический Атакующий Нейтрализатор Автоматический) (на самом деле «Сатаной» в классификации НАТО, SS-18 Mod.1,2,3 Satan, назывался советский стратегический ракетный комплекс Р‑36М – прим. Редакции).

Находящийся в нужном месте маг может препятствовать или помогать подобным ситуациям не только для их эонической пропаганды, но и в качестве культивации симпатических принципов и распространения верований. Это одинаково хорошо работает в контексте как микрокосмоса, так и мезокосмоса. Маг напрямую противостоит расколдованному миру, вводя в повседневную жизнь талисманы, и призывает своих богов и демонов не только в закрытом от посторонних глаз храме, но и в любой обстановке, с которой ему доведётся столкнуться.

С точки зрения эоники, важно не увязнуть в чудаковатых феноменах вроде «городского вуду», «уличного колдовства» или «шаманского фристайла» (хотя они могут работать и на самом деле работают как минимум на уровне микрокосмоса), а, скорее, найти способ вписать расколдованное окружение в личное эоническое пространство.

Город – это и вправду Мангейм, или, возможно, какой-то тёмный готичный «Готэм», населённый героями-мстителями или вампирами. Однако, используя современную фантастическую магическую мифологию (или, например, популярные новые мифы пера пророка Лавкрафта ³), нужно помнить, что её специфическая несбалансированность может сбить мага с толку или отвлечь бессмысленным дуализмом и идиосинкразическими ошибками. Ну а использование личной мифологии может оказаться ещё более странным и непредсказуемым – как в хорошем, так и в плохом смысле. Аркхем, может быть, и безумен, но чуть менее, чем собственные кошмары мага; Ктулху и Йог-Сотот страшны, но страшнее всего они для самого Лавкрафта. И это может стать преимуществом – или нет.

Кто-то, увидев явную произвольность и субъективность обсуждаемых приёмов, может решить, что существует лишь субъективный мир мага и холодная, рациональная «объективная вселенная». Что ж, возможно, полтергейст никогда не выбивал предметы из их рук и они никогда не видели ужаса, охватывающего обыкновенного человека, перед взором которого демон теней сгущается до видимого состояния и воет от голода, или никогда не общались с одержимой тринадцатилетней девочкой – на латыни. Хотя такие феномены не стоит игнорировать, данный текст не будет предлагать ещё одну метапарадигму, храбро и глупо заявляющую о долгожданном открытии Великой Объединённой Теории Постэонических Странностей. Вместо этого он вежливо предположит, что псевдонаучный подход, который мог бы объяснить подобные вещи в разрастающемся оккультно-научном учении, скорее приведёт к интеллектуальному конфузу, чем техномагическому вдохновению.

Наконец, магу стоит принять во внимание возможность включения иномирья в себя либо трансформации в его представителя. Мы уже упомянули шаманизм, духовенство и похожие социокультурные роли, но как насчёт становления вампиром или превращения в один из мифических кошмаров, которых так боялись люди? Как так вышло, что Дэвид Айк заметно преуспел, рассказывая вменяемым и разумным людям, что различные высокопоставленные индивиды на самом деле рептилии-оборотни? Можно ли в таком случае предположить, что они сами считают себя таковыми или заставляют других так думать или одержимы демоническими драконами из иных измерений?

Буквализм – магическая сила. Магия реальна буквально, это не какая-то мистическая метафора, какими бы безумными и ошибочными ни были приведённые плохие примеры и несогласованные парадигмы. В то же время всегда остаётся вопрос, как примиряются и разрешаются несоответствия в мифах, если мы примем их реальность. Пьют ли настоящие вампиры настоящую кровь? Или настоящие вампиры – это просто колдуны и ведьмы, как и говорят о них некоторые легенды? Вампиры и оборотни – это одно и то же или оборотни охотятся на вампиров? Влияют ли массовые убеждения и общее направление эона на то, как проявляется «иномирье», или эти проявления определяют убеждения?

Хотя индивидуальное путешествие практика может привести к совершенно не рассматриваемым в этом тексте местам и эонам, несколько наставлений точно будут полезны в любой ситуации. Заявления о создании лучшей метапарадигмы магических техник в истории полны – учитывая засилье сложных моделей – неприглядной гордыни; в противовес им теория тайного мифического самопреображения – вещь истинно драгоценная. Она необходима, если только маг не пожелает оставаться в субъективном и галлюцинаторном пузыре солипсизма или – что хуже – вырваться из него неподготовленным и столкнуться снаружи со зловонным хаосом.

Предлагаемый нами подход – это постепенный, ступенчатый переход от мифического с профанной точки зрения к профанному с позиции мифического. Подобно двойному Чёрному Солнцу порядка-в-хаосе и хаоса-в-порядке окончательность мифического архетипа содержит в себе потенциал личного бессмертного сознания.

Напротив, очевидно врождённая разнородность профанного постэонического индивидуализма развивается до своего окончательного самопоглощающего нигилистического предела, причём с этим развитием личность только лишь рассыпается. Финал – столкновение с мифическими ужасами внешнего хаоса.

Понимайте сказанное как экстремальную версию хаос-магической модели двойных или даже множественных «магических я». Одно из них, будучи магическим отражением эго, обеспечивает чувство единства; другое даёт чувство разделённости – что-то вроде магической хитрости, выступающей координатором легиона потенциальных даймонических личностей. С одной стороны, монадический хаос бурлит в самых отдалённых внешних глубинах и внутренних областях, с другой – так сохраняется и сам Даймон. Хотя именно он порождает всевозможные нескончаемые формы, лишь через эти порой мутные и сумрачные зеркала индивидуальности он может отличить себя от собственного сознания.

Конкретизируя мифические формы или преобразуя себя в соответствии с ними, маг становится живым, воплощённым примером этого процесса. Как сосуд и проводник мифической реальности человек получает магическую силу за счёт возможностей той реальности, но может реализовать эти возможности только преодолев вес профанного мира – и обычно только в окружении, буквально эстетически и идеологически подходящем.

Преодоление этих ограничений – это часть мифического Похода, которая особенно важна для потока Чёрного Солнца, поощряющего эонический переворот и культурную революцию. Точно так же мифические формы всеми силами стремятся выразить себя и быть выраженными абсолютно новыми и оригинальными способами. Они тоже склонны к предельной сингулярности, когда обеспечены Чёрным Пламенем и следуют по зловещему пути, противостоящему ходу профанного времени и космического порядка. Когда одно сплетается с другим в акаузальный узел в Бездне, мифическое существо индивидуализируется как абсолютное воплощение сознания и достигает своей противоположности: человеческое и даймоническое становятся трансчеловеческим – и вновь восходит сверхчеловек.

Сумеречный ключ

Даже из самых банальных условий нельзя изгнать тайную силу: она будет возвращаться в виде причудливых научных изысканий, вторжений в запретные области человеческого потенциала или авторитарных религиозных культов. А потому Сумеречные Врата, как бы крепко они ни были заперты, можно отворить конкретным оккультным ключом, так что беспорядочное окружение, случайные убеждения и невразумительная мультикультурная эстетика уступят вечной силе мифа.

Маг, обнаруживший особенно эстетичную композицию убеждений – наиболее подходящую для ассимиляции, переработки, примирения или замещения соперничающих истин заданного эонического конфликта, – находит незаменимый нексион силы. Вокруг таких узлов убеждений создаются самые мощные и эффективные магические парадигмы. Обнаружившему подобный узел магу можно только посоветовать бесповоротно отбросить игры в постмодернистский релятивизм и принять этот инструмент за истину, выковать из него оружие, полностью подходящее его нуждам и стилю.

По мере развития основание ковена, тайного общества или ячейки, базирующихся на настоящем магическом опыте и проверяемых магических демонстрациях, становится для мага способом укоренения в окружении и обществе – даже если направлено на противостояние им. Он становится возбудителем инфекции, распространяющим эонические патогены, или, наоборот, сражающейся иммунной клеткой, всеми силами пытающейся избавиться от паразита, почти повергнувшего своего носителя.

Или же он может стать оккупантом невостребованной территории, пускающим новые корни и устанавливающим новые формы, которые смогут выстоять в штормах сменяющихся эонов. Такие узлы парадигматических убеждений должны как можно скорее перерасти пределы чисто магических операций. Недостаточно просто иметь собрание ритуалов и учений, гримуар и структуру степеней.

Что действительно нужно, так это культ или секта – метасоциальные, метаполитические, метакультурные, метарелигиозные и метаэкономические движения. История продемонстрировала, что единственное успешное объединение с минимумом компетентных членов в правильных месте и времени может стать созвучным эонической силе Чёрного Солнца и обратить вспять, изменить, свергнуть или радикально укрепить весь курс эонического развития в данном обществе. Соревнование объявлено: соперники могут готовиться начать свои заклинания, когда в небесах зажжётся сигнал.