«Вечное растворение»: оборачиваясь вокруг Резнора, «Восставшего из ада», Берроуза и духовности

 

«Boing Boing», 1994
Джессика Винг

Журнал «Boing Boing», действующий и по сей день, был основан в 1988-м, а онлайн перешел в 1995-м. Автора этого интервью, Джессику Винг, «New York Post» назвал представительницей зарождающейся «киберкультуры» за то, что она завела веб-сайт. Винг трагически умерла от рака за несколько дней до своего 32-го дня рождения, но успела побывать и стажером в «Wired», и музыкальным редактором в «Boing Boing»; стать частью группы «Weird Blinking Lights», выпустить сольные композиции под Warm Blooded Love и основать «Inverse Theater Company».

Джессика Винг: Вы сами замечаете в своей музыке психоделию?
Джон Бэланс: Местами. К сожалению, многие находят ее несколько зловещей, и это их смущает, особенно в психоделическом контексте. Хотя есть и такие, что готовы к тому, что их в голову выебут… Люди говорят, что им нравится закидываться и включать нас. Им нравится!
Питер Кристоферсон: Но многие и правда ощущают тьму.

ДВ: Откуда она там взялась?
ДБ: Из глубины наших сердец. (Смеется) Ну, мы не видим оснований радоваться и веселиться пока весь мир обливается слезами.
ПК: Мне кажется, мы забыли в чем состоит целебная сила трагичности. Всю человеческую историю мрачная и болезненная правда была частью нашего бытия. Лет, может, пятьдесят назад начались попытки вытеснить ее конструктивную и целительную силу. Это было сознательное усилие, особенно предпринимаемое уважаемыми людьми из среднего класса. И вот они добились того, что наше общество забыло о постоянном присутствии смерти, чумы, болезни и мятежа.
ДБ: Идеальный буддист стремится столкнуться с страданием и болью лицом к лицу. И мы тоже чувствуем, что это наш долг, наше наследство от Уильяма Берроуза, Джона Джорно и Диаманды Галас, особенно в контексте эпидемии СПИДа. Напасть и по возможности испугать до просветления.

ДВ: На что будет похож ваш следующий альбом?
ДБ: Мы выпустим сразу два. Мы уже 12 лет существуем, самое время расколоться на множество сущностей. Первый называется International Dark Skies. Это… Ну, ненавижу слово «эмбиент», но это вроде как дарк эмбиент.
ПК: Нам не очень по нраву было слово «эмбиент». Но потом мы выяснили, что в Мексике ambiente это сленговое название геев. Оказаться в секции гей-музыки на полках мексиканских музыкальных магазинов… Мы решили, что это будет неплохо.
ДБ: У нас уже и стикеры готовы — «File Under Ambiente» [игра слов: можно прочесть как «В категорию эмбиенте», так и «Поместить под гея» — прим.пер.]

ДВ: А второй?
ДБ: Думаю, мы назовем его «God Please Fuck My Mind For Good» (на самом деле цитата Капитана Бифхарта) или «Backwards». Там будет больше вокала, давно я им не занимался. И он будет более агрессивный, жестокий и прямолинейный.

ДВ: Питер, ты снял несколько клипов для Nine Inch Nails. А что случилось с «March of the pigs»?
ПК: Если в двух словах, я сделал два видео. Первое было хорошее, но немного не то, что Трент хотел бы презентовать общественности. Так что мы сняли еще одно, просто саму группу одним дублем. Как он и хотел.

ДВ: А что было на первом видео?
ПК: (Молчит)
ДБ: (Откашливается)
ПК: Теперь ясно?
ДВ: Извините?.. (Заинтригованно)
ПК: Ну, не уверен, что хочу к этому возвращаться. Там было не то, что им было нужно. Нечто интересное, пугающее и странное, но не то. А Трент же перфекционист, так что мы попробовали зайти с другого краю.
ДБ: Думаю, Трент разрывался между тем, чего хотел и что от него ожидали. Хотел он экстремального экстрима, ну и мы написали ему сценарий, где все действие — в комнате из дышащего мяса. Это ему понравилось. Но сделать этого было нельзя, такое бы никогда не пустили в эфир. [Пара минут из того видео потом промелькнула в клипе Closure. Сцена ярко освещена, декорации напоминают стенки желудка, красные стены пульсируют, а группа по щиколотку плещется в мутной воде — прим.автора. Черновая запись есть на ютубе — прим.пер.]

ДВ: Расскажите, как вы связаны с Берроузом и как поучаствовали в клипе для Ministry — «Just one fix»?
ДБ: Мы знаем Уильяма уже прорву времени, Питер с ним знаком уже 20 лет. И у нас появился шанс снять его для этого клипа — он про героин, но на самом деле это метафора.
ДВ: Метафора?
ДБ: Метафора того, что Эл Йоргенсен зависел от героина. А еще метафора ненасытной зависимости общества. Мы отправились в Лоуренс, Канзас, и отлично там провели целую неделю [Берроуз жил в Лоуренсе, штат Канзас с 1981-го года и до своей смерти в августе 1997-го в возрасте 83 лет — прим.автора]. Мы записали его для одного особого, пока не опубликованного трека Coil, он там произносит магические заклятия, своего рода современная нарезка с использованием компьютера. Мы посмотрели на его картины, обсудили магию и приближающуюся месть природы человечеству.
ПК: И начали проект фильма по произведениям Уильяма, но он пока на уровне замысла.ДВ: А чем сейчас занят Берроуз?
ДБ: Много рисует. От слова перешел к образу. Он в любом случае всегда пытался стереть слово, и теперь, как он считает, ему удалось, и он создает невероятные автоматические картины.
ДВ: На что они похожи? Они образные или скорее абстрактные?
ДБ: Будто миллионы образов собраны во что-то, что на первый взгляд кажется хаотическим нагромождением мазков. Какие-то работают, какие-то нет. Каждое из них — волшебное заклятие, нанесенное на бумагу. Кажется, он пытается поймать в картину духов или демонов. Некоторые из них просто невероятны.
ДВ: Он их продает?
ДБ: Да, продает. Многие выставляет. У него их целая куча, не знаю, что он с ними делать будет. Может, он боится показывать всех своих демонов.
ДВ: На что похож дом Берроуза?
ПК: Ну, живет он на задворках Лоуренса, там живописно, очень экологично… Речка, деревья…
ДБ: Торнадо!
ПК: Он одержим животными и природой. Стал шаманом. Торчит на заднем дворе и разговаривает с жабами и котами. Не то что бы совсем на пенсию вышел, но сколько ему, 84 уже?
ДБ: 80.
ПК: Так что он относится к жизни попроще, чем в суматошные 60-е.
ДБ: Но все еще может расстрелять кого-нибудь из двустволки, с обеих стволов и выдержать отдачу. Он очень силен, настоящий змеелюд. Может, и не человек вовсе, как сам всю жизнь и предполагал.

ДВ: Питер, а как вы познакомились с Уильямом Берроузом?
ПК: Мы с ним встретились в Нью-Йорке в 70-е, я же был его фанатом и постоянно фотографировал его. Он собирался использовать фото для книги. Вскоре мой работодатель, Industrial Records, выпустил альбом ранних экспериментов в нарезке, «Nothing Here Now But The Recordings». Одна из первых экспериментальных публикаций пленочной нарезки Берроуза, Гайсина и Иэна Соммервиля из 60-х. Они, если можно так выразиться, стали отцами современного сэмплирования, нарезок, а также клипов MTV.
ДБ: Это была магия, наркомания и ритуал. Они серьезно верили, что растворяют реальность. Брайон Гайсин с той же целью писал картины — волшебные врата в иную реальность. В каком-то смысле и мы пытаемся то же самое совершить своей музыкой.

ДВ: Так ваша музыка волшебная?
ДБ: Все на свете волшебное. Да, сверхъестественные цели скрываются за множеством явлений, определенно. Нужно научиться черпать магическую силу. Половина неврозов на свете это просто непонимание абсолютно естественных (но называемых сверъестественными) явлений. Сны столь же важны, как и реальность. Мне сложно об этом говорить, потому что я настолько погружен в анимизм и язычество, настолько поглощен миром духов, что чего себе там думают так называемые нормальные люди мне часто непонятно.
ПК: Мы надеемся, что образы и звуки, которые мы используем, привлекают на глубинном уровне восприятия, бессознательном уровне, который есть у каждого. И мир стал бы гораздо более интересным местом, если бы каждый мог сознательно жить на этом уровне.