Опыт прочтения книги с заглавными буквами

Письмо – та область неопределённости, неоднородности и уклончивости, где теряются следы нашей субъективности, чёрно-белый лабиринт, где исчезает всякая самотождественность, и в первую очередь телесная тождественность пишущего.
Ролан Барт

Я очень люблю сказки и фэнтези, и мне было сложно удержаться и не открыть книгу с названием «Сказки о Магах». Тем более что в описании книги были такие строки: «Произведения Платова по глубине и силе часто сравнивают с книгами Ричарда Баха и Паоло Коэльо». Об авторе книги я знал только, что он является законодателем рунической моды на постсоветском пространстве и является директором Школы Северной Традиции, «университета традиционного сакрального знания», как он это называет. Не думал я, не ждал от человека, несущего традиционное сакральное знание, таких изысканных сказок.

Возможно, мой обзор покажется вам слишком придирчивым, но читая книгу от рассказа к рассказу я всё больше удивлялся тем самым якобы сокрытым смыслам. Далее я постараюсь, не заспойлерив сюжеты, пройтись по моментам, которые так выделялись при прочтении.

«Ахтиар»

Пожалуй, самый понравившийся рассказ. Описание мистического Севастополя, психогеографические переживания – всё это так замечательно описано, что я чувствовал черноморский ветер. Да и учитывая очерёдность рассказа, ничто не предвещало… Тут главный герой, взрослый дядька, встречает некоего Светлого Штурмана, юношу лет шестнадцати. Интересная встреча в контексте рассказа, подумал я, и продолжил читать.

 

«Крысолов»

Не до конца понятое в целом, но всё же мне показалось, что в этом рассказе автор в наибольшей мере отождествляет себя с главным героем, а главного героя в свою очередь сравнивает с профессором Толкиным. На это сказать мне нечего, сам себя не похвалишь – никто не похвалит.

Но по прочтении задумался: ведь и тут взрослый дядька встречает молодых подростков. И если подростки мужского пола описаны порой ну очень детально, то единственный женский персонаж упомянут мельком. Честно говоря, на последнем абзаце я вовсе усомнился в правильности открытой книги, уж больно отдавал стиль яойным фанфиком.

Далее следовал рассказ «Замок в ничейных землях». В нём я впервые споткнулся о ЗАГЛАВНЫЕ БУКВЫ. Приём выделения важных для автора слов за счёт курсива или иного способа совсем не нов, но увлечение подобным невероятно раздражает. В какой-то момент на каждом «важном» слове я видел лицо автора, гротескно подмигивающего мне и произносящего засаленное «sapi­en­ti sat». К концу рассказа все эти Сила, Пути, Земли Сумрака, Большие Дороги настолько утомили, что и сказать страшно.

История рассказа происходит в эпоху рыцарства, такого сказочного и еврогейского. Правда, прекрасных дам тут не будет, как и драконов. В очередной раз сильный мужской персонаж встречает юношу, да не одного. Возможно, я испорчен Интернетом, но первое впечатление от рассказов накладывает отпечаток на всю книгу. Невозможно спокойно читать фразы типа «Арни вздрогнул, и я сам почувствовал, как по клинку стекает в мальчишку разлитая в воздухе Сила. Он принял меч двумя руками и поцеловал клинок».

Девочки-яойщицы аплодируют стоя.

Нет, вы не подумайте, я не порицаю гомосексуализм как таковой, но в контексте данных сказок подобные иносказания рушат фундаментальность европейской традиции, подмывая этот самый фундамент свободными нравами современного общества. Тут, как говорится, «или крест сними, или трусы надень», или что там в северной традиции носят.

«Тропа предела»

Древняя Ирландия и происходящие в ней похождения легендарного героя Финна мак Кумала. Взятые за основу оригинальные истории были заново переписаны автором по своему усмотрению. Началась сказка за здравие. Нет, действительно, я уже было подумал, что это моё нездоровое сознание ищет то, чего нет. Сильные женские персонажи, олицетворяющие мать, глубина образов, сказка…

Но и тут все прекрасные начинания оказались мимолётными, женские персонажи ушли далеко на второй план, а главный герой в камышах всю ночь обжимается с лучшим другом. Странно, что в этом же отрезке рассказа присутствует и женский персонаж, правда этот персонаж удостоен лишь скромного поцелуя. И, несмотря на его присутствие, никакой роли он в повествовании не играет, а далее только и делает, что встречает преданных ему мальчиков.

 

«Повесть о том, как была раскрыта Алая книга Готреда»

Я никогда не бегал по лесу размахивая поручнем трамвая, я никогда не увлекался «Властелином колец» и всей этой ролевой тусовкой. Поэтому мне не очень понятно, иронизирует ли автор или предаётся добрым воспоминаниям. «Глаза его не просто блестели, они светились, как светятся глаза истинных магов и Дивных»… Рассказ о попаданстве – и этим бы могло быть всё сказано, если бы не всё те же грабли взаимоотношений между главным героем, коим выступает тут придворный маг, и, собственно говоря, одним из попаданцев, что косплеил мага Гендальфа. Первый, понятное дело, умудрённый годами и опытом чародей, второй же – прекрасный юноша со взором горящим, о чём выше и было процитировано.

По прочтении всего сборника складывается впечатление, что прочёл не множество разных рассказов, а один рассказ, написанный разными словами. Идея мистического пути и силы настолько гипертрофированно выделяется во всех текстах, что утомляет. А извечное подчёркивание этих моментов заглавными буквами жутко раздражает. Идея, поданная с надрывом, скорее заставляет задуматься об утраченном, чем о становлении.

Метафизические изыскания собственного пути и обретения таинственной силы – прямой лейтмотив книги. Взаимоотношения между мужчинами в ней не столь явны, хотя в итоге бросаются в глаза. То взрослый мужчина, что берёт шефство над молодёжью, то крепкая мужская дружба между рыцарем и оруженосцем, что бегут через поля в объятия друг друга. Ну или юношеские обжимания в зарослях камышей на просторах древней Ирландии. Всё это было бы естественно и понятно, если бы не болезненные описания этих юношей, не такое их количество и смакование.

Будь я чуточку умнее, возможно увидел в этом рассказе некую сакральность, а будь я мудрым, то потешался над ним, как и сейчас.

C уважением, Латентный Викинг