Сновидения, снящиеся никому: анимация Жоржа Швицгибеля

Если бы кто-то решил анимировать «метафизический» период творчества Кирико, создав соответствующие оптику изложения и сюжеты, то получилось бы творчество Жоржа Швицгибеля (Georges Schwizgebel). Главный герой его анимации — пространство. В нем сами собой возникают границы и движение, кристаллизуются фигуры и образы, в конце концов (в последнюю очередь!) даже образуются персонажи и сюжеты. Немного напоминает анимацию Джейка Фрайда (Jake Fried) — только у того в центре внимания пульсирующая бесформенная фантасмагория, ухватить смысл которой не проще, чем мешком поймать ветер, а у Швицгибеля истории вполне внятные. Только вот и его повествование очень специфично, похоже не на изложение, а на волны морского прибоя, на сновидение — и все в нем не то, чем кажется и называется.

В сновидении, снящемся никому, «Восхищение Франкенштейна» переживается как форменное странствие сквозь ночь, где безликие фигуры вечно свидетельствуют бесконечное повторение собственных паттернов — и переживается как психопатическая прогулка в черный вигвам. Простенькая история «Девушка и облака» начинает выглядеть попыткой неизвестной божественной силы втиснуться в наши рамки и понять, каково это — быть человеком. «Игра» (2011), «Фуга» (1998) и уж конечно «Дорога в бездну» (1992) выглядят путевыми заметками такой силы, для которой тотальность и всеприсутствие — обыденность, в которую сложно, но можно затащить слишком частные, внятные и индивидуальные человеческие сюжеты.

Ну а уж «Человека без тени», созданного в такой же оптике, и вовсе сложно воспринимать иначе, чем инициатическую притчу. Все-таки герой пролагает себе дорогу из серого небытия в красочный и обманчивый сад индивидуации, в котором получает шанс в схватке с собственным алым доппельгангером лишиться тени, все принести в жертву и стать в мировом театре владыкой теней (пусть даже в новом статусе этот «театр» оказывается чем-то вроде развлечения папуасов).