Книга Чёрного Солнца: введение в мистерию и Инцендентализм

Предисловие Редакции. В следующем публикуемом нами отрывке «Liber Nigri Solis», в котором соединились главы «Введение в мистерию Чёрного Солнца» и «Инцент, Инценция и Инцендентализм», лучше всего видно, насколько разнородные, контрастирующие начала сочетаются в черносолнечном потоке. Но гремящие пророческие тирады обезумевшего от черномагических откровений ворлока не противоречат, а странным образом гармонично подходят к трезвым и последовательным изложением учения об инцендентализме.

Как будто из-за одного плеча кто-то нашёптывает о том, что нужно чувствовать, а из-за другого кто-то вкрадчиво излагает, как оценивать ситуацию и что разумнее всего будет сделать.

Обрушивающийся на читателя молот черномагических ворлочьих откровений посвящён мёртвому Богу и его близнецу-призраку, кошмару, ожидающему несчастных, желающих уснуть в объятьях грёз об окончательном Единстве; и тому, как повергнуть этого Большого Мертвеца, пока он не пробудился.

Но потом пророческий запал неожиданно обрывается и нас ждёт долгий, подробный, трезвый и очень взвешенный экскурс в «Инцендентализм», учение о пространствах сознания: «этом» и «другом» мирах, перемещении вверх (анабазисе, вознесении), перемещении вниз (катабазисе, низвержении или нисхождении), роли таких путешествий в магической практике и, самое главное, новом виде «перемещения» – внутрь.

Это, пожалуй, чёрная жемчужина «Liber Nigri Solis» – понятие о нисхождении в самое себя и соответствующем перерождении. Как Енох, вознесясь, перерождается в Метатрона, а Люцифер, низвергнувшись, становится Сатаной, так грамотный инценденталист, углубляясь внутрь, перерождается, подобный звезде, становящейся чёрной дырой.

В общем, «Liber Nigri Solis» для такого путешествия экипирует всем необходимым: и идеалом, и учением, и даже нужным эмоциональным запалом.

fr.Chmn

Введение в мистерию Чёрного Солнца

Гнозис – это смерть веры и рождение силы. “Пистис” София, названная так в честь “веры”, дающую жизнь Создателю слепого бездействия, реабилитирована из её падшего состояния зловещим Спасителем, чьи слова крестили её мир в очищающем чёрном пламени нигредо, тёмным принцем, чей Имперский Мир, новый Pax Romana, создан разящим мечом.

Являясь миру, чёрное солнце сияет над концом времён, обращая в пепел погрязшую в коррупции полуживую империю паразитов и питая Чёрным Светом нерушимые и незапятнанные семена своего нового органического преемника, что взрастают на пепле этой империи. Вскормленные подобным образом, семена вырастают в Дьявольское Древо Смерти, чьи ветви тянутся к самым дальним уголкам ада, а корни глубоко проросли в самые потаённые уголки Рая. Оно порождает плод регрессивного знания Аримана, что открывает одинокому взору полярных близнецов – божественное зло и дьявольское добро.

Земной аналог Дьявольского Древа, уже известный Избранным, восстановлен и обновлён. Их близнецы, процветающие в другом мире, предлагают Плоды Жизни и Смерти тем, кто штурмом берёт Небеса и у кого хватает смелости, чтобы пасть обратно на Землю и захватить её силой.

Великое Древо Жизни – всё, что осталось от хребта Поверженного Бога, чьи останки питают изначальное творение. Но остался его неживой, эфемерный двойник. Воплощение панкосмического жертвоприношения, его бестелесная форма находится в ожидании, пребывая в состоянии всепроникающего полуспящего сознания. Пронизывающее всё творение, оно подобно чуждому разуму, чьи объятья соблазнительны для тех, кто мечтает об окончательном Единстве. Оно воплощает кошмар – отвратительную порочность и невежество, и имя ему – Апоп, Иалдабаоф, Нознорок (перевернутое Коронзон – прим. пер.).

Тот, кто ищет знания о нём, до поры должен прозреть одним глазом, вырвать из себя другое “Я” и швырнуть его в Бездну, где оно будет наблюдать за игрой вечных мистерий. И там они должны снова поймать взгляд Бога-Врага – до того, как его время придёт; затем, следуя за драконом по оборотному пути к обращению вспять хода времени, убить и расчленить Врага до того, как он пробудится от своего седого сна.

Инцент, Инценция и Инцендентализм

Для воплощения осознанности необходимы не только дуалистические, но также и пространственные условия. Когда сознание понимает и выражает само себя как абстрактное подобие плоти, все концепции, “выношенные” в его очевидно ментальной утробе, имеют свои корреляты в сенсорной реальности: так, например, классическое духовное вознесение и падение в нижний мир легко отслеживаются через весь путь, проделанный [этой концепцией] от наипервобытнейшего шаманизма до химико-гностического уличного сленга, вроде выражений “улететь от кайфа” или “упасть в кетаминовую яму”. Такие опыты очень чётко соотносимы с архаичными космологиями и космогониями; и, хотя все концепции мира значительно разнятся от культуры к культуре, они, казалось бы, каким-то образом соотносятся с личным сенсорным опытом своих восприемников и создателей. Сначала все кажутся в равной степени связанными с направлением и пространством, но на деле в некоторых эта связь логически более явная. Заинтересованные маги могут производить собственные эмпирические поиски на этих картах и близлежащих территориях (и даже, вероятно, углубляться в Территорию как таковую) куда эффективнее, чем это делается в данных заметках, однако конкретные очевидные паттерны станут ясны только после полного личного погружения. Здесь же наша цель – сэкономить ценный для психонавта промежуток времени на протяжении жизни.

Первое значительное несоответствие, которое скорее всего заметит ученик или исследователь космологии в процессе изучения мифических карт, – это непостоянство расположения Земли Мёртвых в Нижнем Мире и Земли Мёртвых на западе, где обыденное солнце умирает, чтобы регенерироваться в новую сущность нового цикла. Тем не менее, при ближайшем рассмотрении эти традиции раскрывают важное различие между общим нисхождением всех Мёртвых и более привилегированной миграцией в определённые земли на западе, часто ассоциированные с неким потерянным раем или бессмертным царством. Очевидно, что множественность вариантов и дифференциация также имеют место и между разными традициями, и внутри одной и той же традиции (в рамках самого Нижнего Мира). И следует отметить, что в мифической традиции в космологии нет ничего случайного, какой бы странной или несущественной нам ни казалась эта разница.

И именно эта намеренная буквальность (столь трудная для уразумения современного ума с его собственными соперничающими взглядами и научной прямотой) допускает свободный синкретизм и развитие древних традиций под влиянием друг друга.

Обыкновенное допущение таково, что сами завуалированные значения и субъективные интерпретации древних мифов (неважно – согласованы они или нет) позволяют им с лёгкостью трансформироваться и сливаться друг с другом. С другой стороны, отчётливая конкретность во всех описаниях позволяет их сравнивать и противопоставлять альтернативным магическим опытам. Укоренившиеся религиозные традиции, как правило, стремятся редактировать эти описания, чтобы повысить уровень приемлемой согласованности, однако истинный догматизм в космологии – это относительно недавняя разработка. Были бы древние магические и эзотерические картины мироздания задуманы, как полностью субъективные и художественные – никакой синкретизм не был бы возможен, потому что схожие элементы не казались бы достаточно значительными, чтобы выступать субъектами сравнения. Те элементы древней жизни, которые воспринимались (магами), как субъективные или произвольные, к примеру, визуальные культурные образы, декорации и в целом эстетика, не имели тенденцию к слиянию (прим. пер.: с образами, декорациями и эстетикой других культур). Скорее, им было свойственно гулять по древнему миру где-то вдоль торговых путей или от поселения к поселению. Выигрывали более распространённые и применимые стили их изложения, иногда в ущерб популярности других стилей.

Классическим примером подобного исхода можно считать абсолютно романизованного иностранца, проживающего в Империи, который, несмотря на то, что он почти полностью отбросил всю эстетику своей родной культуры в угоду тогам, ваннам и тому подобному, всё равно прилагает особые усилия, чтобы поддерживать специфическое поклонение своим исконным богам, уступив культурной среде римлян и эллинов лишь в эстетическом аспекте. Таким образом, в космологии, которая в угоду эстетики становилась заметно сложнее, а не проще, все различные направления и локации могли быть сохранены с более или менее неизменной атрибутикой. Крайнее усложнение научной космологии, используемой современными людьми – это отличный пример тенденции к большей детализации, а не упрощению картин мироздания с течением времени. Это наводит на мысль, что элементы научного, если не сказать философского, прогресса, нацелены на усложнение моделей и карт, которые с возрастающим старанием докладывают о возможных конфигурациях реальности, всё более специфических и более подробных.

Параллельно символизму направления различных земель или миров (неважно насколько выше, ниже или предельнее они оказываются на катушке компаса), идут концепции внепространственного и далёкого от здешних мест Иного мира. Иногда его можно достигнуть, двигаясь в определённом направлении, даже если понятно, что его нахождение там прямо не подразумевается. Обычно, независимо от того, сколько миров или субмиров предположительно находятся в его пределах, Иной мир, земля снов или мир духов, понимаются как некая единая, альтернативная территория. В первую очередь это значимо для практикующих магов, как важный концепт для различения специфических моделей направления/пространства, которые здесь рассматриваются. Такого рода иной мир вполне может быть наделён своими моделями или даже серией моделей, но происходит он, похоже, от крайне архаичных концепций анимистического мира, в которых мистические характеристики шаманизма ещё не были развиты. Самым благоразумным в этом смысле для современного мага станет использование такой концепции близким к первоначальному образом: для различения магической реальности и профанированной. Эта функция позволяла примитивным, анимистическим сообществам разрабатывать технологии и оставаться в рациональном смысле функциональными, несмотря на очевидно экстравагантные взгляды, которые часто определяли особенности магических парадигм внутри их культуры.

В силу этого современный маг может понять всю магическую космологию, соотнося её с Иным миром, сформулированным в общем смысле. Так избегают вопросов, которые в ином случае стали бы нескончаемыми: почему очевидно иррациональные и неприменимые понятия о планетах, звёздах, мирах, направлениях и так далее в том же духе используются для того, чтобы объяснить реальные действия, несмотря на то, что они в явном противоречии с природными законами и функциональностью физической вселенной. Выбор подобной парадигмы также оказывает странный эффект на те магические системы, в основе которых понятие об иных мирах: они начинают казаться, с одной стороны, более точными и модернизированными, но с другой – более субъективистскими и примитивными.

Магические системы, постулирующие существование иного мира только в общих чертах, как представляется, немногое могут рассказать о магическом ландшафте в связной или утвердительной форме, что оставляет пространство для исследования, но также и для замешательства; и в то же время в них больше простора для научных и материалистических исследований. И наоборот, магические системы, описывающие сложные космологии из множества альтернативных проекций, царств и миров, будут выглядеть всё более и более непригодными для работы, за исключением тех случаев, когда введена концепция иного мира. Становится очевидной тесная взаимосвязь со специфическим применением таких завуалированных идей как “чёрное солнце”.

Помимо диспутов о направлении движения мёртвых, или сложных вариантов распространения некоторых усопших в одну, а некоторых – в другую сторону, или споров о том, где конкретно обнаружится рай, изучающий космологию также столкнётся с влиянием этического и морального дуализма на мифические реальности. Это часто становится очевидно для скопления мест заключения, истязания, наказания или разрушения; атаноры химической трансфигурации, когда-то облагораживавшие наших предков, позднее были превращены непосвящёнными моралистами-обывателями в круги воздаяния по Данте. К счастью, те же способы обращения с моральным дуализмом (игнорирование либо разрушение), которые работали в практической магии, работают и в космологии, так что нет необходимости тратить много времени, детально разбираясь в этих искажениях. Полезным было бы заметить, однако, что когда концепции времени в эзотерике, такие как “эоника”, включаются в космологию, магу стоит принять во внимание, что различные пространственные сферы попадают под различные влияния или располагаются в зависимости от важности в разных эонах.

Очередное несоответствие, вытекающее из-за введения такого дуализма в космологию, случается, когда определённые вероучения (гностицизм, в частности) транслируют идею, что “этот мир” – уже своего рода ад или тюрьма Тартара. Помимо мифологических последствий этой идеи, присутствуют ещё последствия пространственные: “нисхождение” становится бессмысленной концепцией, так как падать ниже, оказывается, некуда. Учтём, что гностики были хорошо осведомлены о более стандартных эллинистических, семитских и “магических” моделях мироздания, а также известны умышленным подрывом догматов. Не было ли это намеренным искажением, разработанным, чтобы подкреплять тезис о мире как ложном, катастрофическом и порочным творении? Если так, то идея о том, что их концепция не может быть синкретически совместимой с конкурирующими системами, указала бы на серьёзный недостаток магической фантазии.

Здесь следует напомнить, что гностическая модель была создана преимущественно для использования самими гностиками, которые в большинстве своём были склонны считать, что те, кто обладал гнозисом – спасённые избранники. Это означает, что данная космология могла подразумевать, что наш мир был адом для спасённых. Конечно, он всё ещё был населён другими, неспасёнными “расами” людей, как впрочем и животными. Многие гностические секты, казалось, верили в реинкарнацию. В качестве сравнения: шаманская тибетская культура, принимая буддизм, позаимствовала идею о множественных мирах ниже и выше человеческого, а также о том, что они могут сосуществовать, например, в животном мире и мирах духов. В этом смысле “гностическое нисхождение” становилось намеренным вовлечением божественной искры всё глубже и глубже в низшие слои материи.

Схожая идея присутствует в современных оккультных течениях, таких, как теософия и антропософия, склоняющихся к утверждению, что дух уже материализовал себя настолько полно, насколько это возможно, за исключением различных “злых” магов и колдунов, способных спускаться ещё ниже. Такие концепции также помещают в слегка отличающийся контекст идею падших ангелов или преднамеренного нисхождения фигуры спасителя в “этот мир”.

Эти вступительные заметки на тему сравнения концепций восхождения и нисхождения позволяют абстрактно проанализировать подобные идеи, а ещё поразмыслить о том, как они могут соотноситься с идеей “чёрного солнца”, включая некоторые мирские, астрологические её проявления.

Восхождение и нисхождение – это термины, которые более понятны в отрыве от контекста. Они экспериментально, феноменологически и эмпирически описывают определённые эзотерические, оккультные, мистические, шаманические или магические переживания, которые включают в себя некоторого рода перерождение и пространственный переход к различным реальностям или через них.

Фактически это означает, что какие бы техники ни применялись, если некто восходит или нисходит, то магический процесс в основе этого одинаков. Подтвердить это для практикующего смогут только планомерные эксперименты, здесь же мы пытаемся донести мысль, что представления и культурные наслоения субъективны или зависят от практической ситуации, а реальный эксперимент – нет. Кажется, что некоторые учения также представляют восхождение целью или состоянием, которого достигает некая спасительная или героическая фигура; идея же “нисхождения” менее популярна, но может символизировать нечто вроде “Падения” для ангелов или Дьявола. Маги, активно вовлечённые в мистически-ориентированные космологические путешествия, могли взять на вооружение такие идеи, но двойственность предпочтений по данному вопросу и несовместимость таких концепций с гнозисом чего-либо подобного “чёрному солнцу”, которое противоречит дуализму, должна быть очевидна.

И наконец, трансцендентальность, как чрезвычайно мистическое достижение, пронизывает некоторые учения, которые предлагают путь за пределы и ограничения самой космологии. Возможно, подобную идею легче всего противопоставить имманентности, которая предполагает, что только прямой, воплощённый опыт космоса может быть “настоящим”. Обе эти идеи характеризуют очевидно противоположные и равно дуалистические подходы к эзотеризму, и обнаруживаются одинаково часто на Пути Левой Руки и на Пути Правой; первая – у радикальных либерационистов или индульгирующих антиномистов соответственно, а вторая – в мистических системах у эскапистов и пантеистов, тоже соответственно.

Оба этих “края” обладают одним и тем же ошеломляющим недостатком: они являются противоположностями друг друга, а наиболее вероятным исходом становится получение сомнительной награды в виде бесконечного регресса. Ни одна из них по итогу конкретно не предлагает какую-либо реализацию недуальной природы, и даже если бы дело было не в этом, практик оказался бы под большим давлением выяснить, чем же они объективно отличаются друг от друга. Поэтому, хоть и ясно, что любой из этих опытов в космологических странствованиях может быть доступен целеустремлённому психонавту, их ценность для него гораздо менее очевидна.

За пределами радостей исследования саму идею о различных длительных и удовлетворительных состояний осознанности или даже существовании в ином мире, казалось бы, легко опровергнуть, просто наблюдая за состояниями удовлетворёности и фрустрации, ведь их пики, как кажется, бесконечно колеблются и никогда по-настоящему не приносят облегчения блуждающим желаниям. Это приводит психонавта, жаждущего стабильности и постоянства, к необходимости поиска других, окутанных тайной магических и мистических практик.

Возвращаясь к теме направления: если вверх, вниз и любое движение “вокруг” никуда на самом деле не приводит, куда магу следует идти? Единственные варианты, которые остаются, будут “внутрь” и “вовне”. На первый взгляд, оба варианта выглядят крайне непривлекательными. “Вовне” будет казаться излишним – если маг уже находится “внутри” космоса, как это возможно попасть “вовне”, исключая следование многочисленным путям, заранее отвергнутым разумом? И напротив, “внутри” кажется ещё более излишним: как это попасть “внутрь”, когда “оккультные тела” мага – лишь только моделирующие устройства для осознанности, в попытке локализовать себя в очевидно нефизической и внепространственной реальности, в которой [само понятие] направления [существует] только для самоориентации? На этот вопрос можно ответить только рассматривая иной мир, как параллель материальному миру, и осознавая его, как субъективный аналог объективной реальности, по которой маг физически перемещается.

Таким образом бессмысленно предполагать, исходя из одного только основания, что маг смог попасть “внутрь” субъективного мира или оказаться “вовне” нормального, профанического, что всё сложится хорошо. “Оккультные тела” магов уже не зависят от физического космоса. А здесь мы будем исследовать вопрос их ориентации внутри границ их собственной реальности.

Решение в том, что благодаря нефизической, но тем не менее пространственной природе магической реальности, сознание мага действительно способно проследовать бесконечно в обоих направлениях, и “внутрь”, и “вовне”. Соответственно, оккультные тела мага способны проецироваться бесконечно “вовне” на протяжении всех описанных направлений, которые уже находятся вне персонального мира, в обезличенном или коллективном духовном мире (или же в физическом мире, если только маг использует аналогию “внеземного пространства”), и бесконечно “внутрь” – в личный мир, в обратный эквивалент этих обширных, иных, духовных миров.

По этой причине мы можем воспринимать мага, как вместилище целой макрокосмической реальности внутри микрокосма. Само по себе физическое тело – это микрокосм физической вселенной, ощущаемый с оккультной точки зрения и воспринимаемый сознанием, которое само по себе субъективно как будто находится “внутри” этого тела, а “оккультные тела”: эфирное, астральное, казуальное и так далее – все вместе являются микрокосмами Иного мира. Этот простой переворот перспективы даёт дезориентированному оккультисту совершенно новый, более рациональный контекст для восприятия путешествий по иным мирам, внетелесных опытов, проекций и даже стандартной медитации на чакрах. Схожим образом к вопросу переживания посмертного существования и его продолжительности можно подходить более рационально, если рационально использовать вышеозвученную мета-космологию в сумбурной мифологической пропаганде, окружающей тему смертности.

В этом смысле понятия “выхождение” и “вхождение” описывают две противоположные модальности оккультного движения, унифицированного и уравновешенного, в процессе Великой Работы по достижению [этапов] Императорского Красного и Пурпурного. Первое включает в себя достижение различных царств и территорий физического и иного порядка; их возможности и без того безграничны, и непосвящённый и без того по незнанию практикует “выхождение” в пустоту в своём безудержном стремлении в зияющее чрево бессознательного на пороге смерти. В эру постмодерна это особенно заметно благодаря разрушению тлетворным проникновением свободы в повседневную жизнь и умы несведущих масс предсказуемой связи с нисхождением в ад. Вхождение – это эксклюзив для мистика или оккультиста, уже достигнувшего определённого представления об иных мирах микрокосма, и оно описывает скорее сворачивание или заворачивание осознанности, нежели разворачивание ей самой себя.

Её “сворачивание” – возрастающая сложность и диверсификация внутренних миров, в соответствии и с устройством макрокосма (в самоисследовании), и с волей практика (в самоизменении); её “заворачивание” – последующий коллапс и концентрация “на”, и “внутри” самой себя.

Последователи Пути Правой Руки, соединения между Самостью и Другим, всегда будут считать это частью практики Пути Левой Руки. Однако их разграничение между Самостью и Другим или между аспектами личности и утверждение в продолжительном положении не-соединения варьируется от практика к практику и от ситуации к ситуации. Просто достижения своего рода субъективной само-иммортализации или относительного спасения, эмансипации, освобождения будет недостаточно для перманентного “вхождения”. Напротив, требуется выработка самореферентной, непрерывной осознанности в качестве объективной и независимой реальности.

Схожим образом, хотя “выхождение” могло бы указывать на перемещение вовне “этого мира”, оно как будто отмечает перемещение в другой мир или в “отсутствие мира”, но “эксценденциалист” по-прежнему не способен по-настоящему сбежать от Самости. Инценденталист, напротив, нашёл единственный выход – вход. Ирония процесса инценденции для инценденталиста, правда, в том, что путь “внутрь” на самом деле должен выглядеть как выход из реальности. Этот путь “внутрь” может даже оказаться неотличимым от дороги эксценденталиста, так как космологическая карта Иного мира определённо окажется одинаковой для микрокосма и макрокосма. С точки зрения противника Пути Правой Руки, однако, направление инценденталиста может показаться перевёрнутым, особенно в “инцендентализме Пути Правой Руки”, пропагандирующем соединение Самости и некой возвеличенной или “внутренней” самости. Эти конкретные традиции оказываются довольно эффективными, для терапевтических целей особенно. И все же, как и любой лечебный яд, они могут стать весьма опасными для здорового человека и повлечь губительное расслоение и саморазрушение психики. В лучшем случае такие традиции диссоциативны и могут привести к несвязному всеведению наподобие того, что культивируют дуалистические традиции йоги. А для практикующего мага пользы от них всё же не найдётся.

Все эти наблюдения, казалось бы, дуалистические сами по себе в своих суждениях о различных методах и традициях, также нуждаются в размышлениях на тему самой необходимости выбора между двух путей Левой и Правой Руки. Как уже было сказано выше, всё зависит от выбранной трактовки. Используя термины дуализма Пути Правой Руки, выбор неизбежен, поскольку ты либо за, либо против. Значит, с точки зрения этих традиций, любой, кто не ищет единения или растворения самости – уже является магом Пути Левой Руки. С позиций некоторых традиций Пути Левой Руки, которые определяют Путь Левой Руки упрощённо, как любой путь “не-соединения”, ситуация выглядит схожим образом. Процесс отделения – это либо отдельная версия Пути Левой Руки, либо стадия на этом пути. Путь Правой Руки со своими заблуждениями, суицидом и саморазрушением синонимичен во взглядах.

Только те пути не-соединения, которые описывают Путь Левой Руки сам по себе как “разделение” и Путь Правой Руки как “соединения”, казалось бы, предлагают менее дуалистичную альтернативу, но подобные пути не-соединения и вредны, и обманчивы для любого, кто уже находится в состоянии соединения с видимым объективным космосом. И поэтому магов следует предостеречь от беспечного согласия на “третий” или “нейтральный” путь. С другой стороны, как пути “соединения” постулируют реальную и достижимую цель (справедливо или нет), так же должны поступать и на пути разделения. Пути Левой Руки, выражающие вечное и неразрешимое противостояние между разделением, которое должно постоянно расширяться внутри мага, и какими-то пожирающими душу объединениями – либо слепы, либо куда хуже – являются умной пропагандой Ада. К счастью инцендентальных инферналистов, пропаганда Ада на самом деле работает так эффективно, что периодические проблески правды никак не ослабляют Ложь, и большинство дуалистов Пути Левой Руки продолжат служить своей дьявольской цели, прочтут они данную книгу или нет.

Те некоторые, кто способен понять её станут ещё более опасными. Они добьются своего внутреннего Ребиса – единения абсолютного разделения, совмещения двух скрытых Чёрных Солнц.

Отношение Чёрного Солнца к инценденции – наиболее простая концепция в этом опыте. В физическом макрокосме только “чёрная дыра” – это видимое следствие солнца, набравшего критическую массу (как и во “вхождении”) и коллапсирующее в самом себе, – становится материальным эквивалентом удивительного, потустороннего процесса инценденции. Чёрная дыра становится сингулярной точкой, сингулярностью, в которой и время, и пространство коллапсируют в такой манере, что она поглощает всё, с чем сталкивается, всасывая всё в свой внутренний мир, источая только очень отборную и туманную (кто-то может даже сказать “оккультную”) информацию. Для того, чтобы в самом деле превратиться в чёрную дыру, рядовая звезда должна пройти через определённый процесс в своём жизненном цикле, тем самым набрав значительную массу, позволяющую коллапсировать в точке сингулярности, а не обрести какую-нибудь другую, менее блистательную судьбу. Только выдающаяся звезда может стать чёрной дырой. Множество эзотерических традиций, предлагающих трансфигурацию практика в звезду, найдут в этом примере свою верную перспективу, как обретет её и “инверсия” их методов в целях достижения своевременной инценденции. Тем самым, инценденциалист найдёт применение множеству несвязанных техник, и всё ради достижения или подготовки к предпоследней фазе Великой Работы.

Какова же последняя фаза? Космос, в котором мы себя обнаруживаем, может находиться “внутри” или разворачивать свою собственную сингулярность благодаря бесчисленным подобным сингулярностям, сосуществующим в нём. Для сингулярности, Mag­num Opus достигнутой самотрансформации, дальнейший рост может происходить только в рамках “Великой Игры”. Становясь Одним, отделённым от прочих, все его микрокосмические отпрыски должны быть формами его самого: иначе он не будет единственным, Единым и Уникальным. Такое подвешенное состояние между верой и неверием, микрокосмом и макрокосмом, возможно только в игре: властелин набрасывает вуаль Майи на подвластный ему мир, работа по выпутыванию самого себя окончена, мастерство Майи постигнуто.

В этом смысле нет иных монад, кроме наружного хаоса; глубинная сингулярность, танцующая чёрная звезда – это хаос внутри.

Внутри всех сингулярностей только одна монада – хаос. Снаружи этой сингулярности нет ничего, кроме вакуума хаоса, в котором нельзя найти ничего кроме хаоса.

Загадка Великого Делания: Что находится между концом вакуума и началом хаоса? Загадка Великой Игры: какова её противоположность?