Цвет и сны из иных миров: живопись Арика «Эриха» Брауэра

Один из сооснователей Венской школы фантастического реализма наравне с Эрнстом Фуксом и Рудольфом Хауснером, Арик (по паспорту Эрих) Брауэр – художник, график, театральный оформитель, танцор (!), певец и поэт, за свою долгую плодотворную жизнь успевший и выстроить дома, которые сравнивают с творениями Хундертвассера, и создать живопись, о тайной родине которой можно лишь гадать, да и попросту профессионально реализоваться, став профессором Венской Академии искусств.

В его живописи часто усматривают «галлюцинирующее мельтешение Босха и Брейгеля», однако дорожку, которую действительно протоптал именно Босх, Брауэр проторил не столько глубже в инфернальное мельтешение, сколько ввысь, к психоделическому обилию жизни яркой, многообразной, сияющей – и фантастически выразительной! Как и прочих фантастических реалистов, это выразительность сна, говорящего с самим собой на собственном языке.

Парадоксально, но это не мешает картинам Эриха быть пропитанными национальным колоритом. Тут и Каин с Авелем, и покрытые ивритскими буквами каббалисты, и молитва в тфилине, оплавляющая и возносящая молящегося.

Невероятный цвет практически из иных миров – один из главных геров брауэровского искусства. Он не появился со временем, а был открыт художнику в одночасье: «Я нашел мои подлинные цвета достаточно поздно и совершенно внезапно, в один момент. Это произошло во время моего первого пребывания в Израиле. Однажды вечером я сидел на берегу и смотрел на маленькую раковину. Вдруг я увидел, словно в озарении, что цвет начинает светиться, когда он усиливается вторым цветом. Например, красно-коричневый листок делается алым по краям, желтый шар делается белым вокруг центра. В живописи «знать» и «осознавать» – это не одно и то же. Моё осознание интенсификации цвета наверняка не было открытием, но только я сам мог по-своему воспользоваться им. Я отправился домой и стал работать. Эта сияющая ракушка на берегу возле Хайфы решила всю мою творческую судьбу».